Вплоть до второй половины XVIII столетия в России не знали слова «проституция», но это вовсе не означает, что торговли женским телом не существовало. Было такое слово — «непотребство». И только в середине ХІХ века вошло в понятие слово «проституция», под которым понимали «непотребство, вошедшее в ремесло», обозначающее по сей день вступление в сексуальную связь за оплату.
Непотребство в средневековой Руси
Учитывая уклад русского общества, проституция в средневековой Руси не была широко распространенным явлением. А вот непотребство было всегда. Для этого достаточно вспомнить знаменитые гаремы Владимира Святого до момента принятия им Христианства.
Но среди знати и зажиточного люда подобные действия не приветствовались. Женские горницы всегда располагались в задней половине дома, и запирались всегда на ключ мужчиной-хозяином. Женщины были изолированы и не имели возможности общаться с посторонними представителями мужского пола.
Браки устраивали родители, поэтому в большинстве случаев невеста впервые видела своего жениха лишь перед алтарем. Хотя нельзя исключать тот момент, что попадая в дом мужа по принуждению, девушка могла попытаться найти удовлетворение своих нереализованных чувств из числа челяди.
Среди бедных слоев населения уже тогда существовало ремесло сводничества, и женщины предлагали богатым мужчинам свои услуги ради заработка. Но все равно по своей организации и масштабам в деле продажной любви, Русь значительно уступала как античной, так и средневековой Европе.
Нравы допетровской эпохи
С развитием общества уже во времена Ивана Грозного в ХVI веке Александровская слобода, где проживали опричники, приобрела славу «клоаки всяческих безобразий». Да и сам Иван Грозный строгостью нравов не отличался. Царь брал к себе любую понравившуюся ему девицу или женщину, не зависимо от ее ранга, будь то холопка или дочь знатного вельможи. Он даже не брезговал обмениваться сексуальными партнершами со своим сыном Иваном.
Если же девушка находила в себе силы сопротивляться, то ее ждала жестокая кара – ее вешали над обеденным столом родственников. Причем, несчастные могли снять и похоронить девушку только после того, как получали на это разрешение от Грозного. Даже царица, мать Ивана Грозного, после того, как похоронила мужа, не чуралась посещать притоны, ударившись в разгул.
Постепенно подобные нравы распространились на все слои русского общества. Харчевни, купальни и бани превратились в притоны разврата. Мужчина, когда ему надоедала жена, мог сдать ее в аренду, а если он не хотел, чтобы женщина к нему возвращалась, то брал к себе в жены новую девушку, а старую отправлял в монастырь.
Должники могли расплачиваться с ростовщиками, отдавая им своих жен до того времени, пока не будут погашены проценты. А ростовщики, чтобы получить долг, продавали любовь несчастных женщин всем, кто пожелает.
Разумеется, такой разгул шел в разрез с догмами христианской морали. Кроме того, необычайно широкое распространение получили венерические болезни. Это и заставило царя Алексея Михайловича в 1649 году подписать указ, запрещавший среди всего прочего «блядни» и грозивший нарушителям битьем плетями, принудительными работами в прядильнях и ссылкой на каторжные работы в Сибирь.
История проституции в Петербурге
Настоящий спрос на продажную любовь появился в Петровские времена. С появлением Немецкой слободы в Россию начала проникать европейская мода на кокетство, отрытые платья и совместные с мужчинами вечеринки. Уходил век закрытых в своих теремах грузных боярынь, пришло время обольстительных светских львиц. Одной из сторон петровских реформ было порождение больших сообществ неженатых мужчин – солдат, строителей, матросов и чиновников. Вот тогда-то и возник спрос на проституток. А спрос, как известно, рождает предложение.
Но ни один Петровский указ не способствовал развитию проституции. Скорее наоборот, так, один из воинских артикулов 1716 года предусматривал пожизненную принудительную работу на галерах или смертную казнь за кровосмешение, мужеложство, скотоложство и изнасилование несовершеннолетних. Этот же артикул требовал выгонять блудниц из солдатских казарм. А в случае, когда совращенная девушка рожала ребенка, виновнику вменялось платить алименты, грозило церковное покаяние и тюремное заключение. От наказания могла спасти только свадьба. В 1722 году Петр І своей резолюцией повелевает передать из церковного в светский суд ведение дел о прелюбодеянии.
В 1736 г. императрица Анна Иоанновна своим указом запрещала владельцам домов и трактиров содержать у себя притоны. Причем, каждый хозяин расписывался в ознакомлении с указом.
В годы правления Елизаветы Петровны при прядильном дворе, на котором изготавливали полотно «на голландский манер», была отрыта специальная Калинкиская больница. Полицейским предписывалось искать блудных девок по притонам и островам Петербурга и насильно отправлять их туда на принудительное бесплатное лечение.
Указы второй половины XVIII запрещали совместные бани. Также они обязывали служивых, заразившихся «франц-венерией», докладывать об источнике заражения в полицию. Полицейским вменялось отправлять всех заразившихся сначала на лечение, а потом проституткам грозила Сибирь. Солдатских женок возвращали к мужьям, крепостных девок – к хозяину. Хуже всех доставалось солдатским вдовам, их отправляли на Нерчинские рудники.
Примерно в это же время в Санкт-Петербург приезжает никому не известная немка из Дрездена, снимает роскошный дом на Вознесенке и поселяет в нем привезенных с собой девушек. В первом в России публичном доме изначально служили иностранки. Заведение существовало до первого скандала, который подняла девица, заманенная туда обманом и подавшая жалобу на имя императора.
Прагматичную Екатерину II проститутки заботили мало, ее больше волновало здоровье солдат. Поэтому во избежание распространения сифилиса и прочих «венериных болезней» ею был издан так называемый «Устав городского благочестия». Согласно этому указу проститутки должны были регулярно проходить медицинский осмотр. Кроме того, документ строго оговаривал места, где разрешалось заниматься подобного рода деятельностью. За нарушения указа предусматривались немалые штрафы и пени в пользу казны, полугодовое содержание в смирительном доме.
А вот император Павел I отличился тем, что ввел для блудниц униформу. Под страхом смерти девицы легкого поведения обязаны были носить платья желтого цвета. Впрочем, эта «мода» продлилась недолго, а вот желтый цвет к проституткам пристал навсегда. Позже такого цвета им выдавали медицинские свидетельства – «желтые билеты».
Вполне вероятно, Павел заимствовал желтый цвет для обозначения проституток у древних греков, которые в VI веке до н.э. обязывали афинских проституток одевать желтые одежды и красить волосы в рыжий цвет. Они-же завели традицию перед салонами продажной любви вывешивать изображения фаллосов красного цвета. Эта традиция со временем трансформировалась в красные фонари.
Легализация проституции
Легализация проституции, по сути, произошла при Николае I, который издал документы, позволяющие контролировать торговлю женским телом. Контроль подразумевал под собой медицинский и полицейский надзор над домами терпимости и публичными женщинами.
Дважды в неделю проститутки должны были проходить освидетельствование в полицейских участках. Это было весьма унизительно, к женщинам относились как скоту. Но при всем этом, доходы проституток не контролировались и налогами не облагались.
Взамен паспорта женщины получали желтый билет. Желтым его называли потому, что для удостоверения использовали бумагу низкого качества, поэтому он быстро желтел. Женщин, торгующих телом в борделях, называли «билетными», а тех, кто занимался этим ремеслом, самостоятельно снимая клиентов на улице, «бланковыми»
Что представлял из себя публичный дом
Согласно законам царской России содержать публичные дома имели право только особы женского пола в возрасте от 30 до 50 лет. Но при этом сами проститутки никаких гражданских прав не имели, и, по сути, попадали к содержательницам домов терпимости в сексуальное рабство. С другой стороны они имели ряд преимуществ перед теми, кто зарабатывал на жизнь честным трудом. Им не нужно было заботиться о своем жилище, его охране, одежде и еде.
Публичные дома делились по уровню обслуживания и стоимости услуг на три категории.
1. Дорогие заведения 1 класса были обустроены шелками и мягкой мебелью, проституток (хорошо обученных сексуальным изыскам девушек 18-22 лет) одевали в меха и бриллианты, стоимость услуг жриц любви доходила до 100 руб, в сутки проститутка принимала до 6 клиентов. Особым шиком для таких домов было наличие экзотических дам (маркиз, турчанок, грузинских княжон и т.п.).
Заведения 1 класса были снабжены специальным оборудованием для особых утех. Девушек в них заставляли заниматься изощренным, а иногда извращенным сексом. Особой популярностью в одном из борделей Петербурга пользовалась зеркальная комната, в которой собиралось несколько пар. При свете спиртовых ламп после обильной выпивки куртизанки начинали в танце раздеваться, отражаясь в многочисленных зеркалах. Заканчивалось все безобразной коллективной оргией.
2. Завсегдатаями заведений ІІ класса были чиновники, офицеры среднего ранга, студенты, стоимость услуг была до 7 руб, в сутки проститутка принимала до 12 клиентов,
3. Дешевые бордели ІІІ класса были ориентированы на рабочий и солдатский люд. Даже бродяги могли позволить себе посетить такое заведение, ведь стоила такая проститутка 50 коп, а в сутки могла принять больше 20 мужчин. Из мебели в таких борделях была лишь кровать с соломенным матрасом, застеленным застиранным одеялом.
С возрастом проститутки теряли свою привлекательность и попадали в более низкие по уровню заведения. Самым последним уровнем была улица, ниже падать уже было некуда.
Занятие проституцией в царское время было доходным делом, ведь в месяц даже недорогая блудница могла заработать до 40 руб, в то время как женщины, работающие, например, на прядильной фабрике зарабатывали лишь 15-25 руб. Не говоря уже о проститутках высшего ранжира, имевших месячный доход в 500-700 руб.
В 1876 году в Санкт-Петербурге насчитывалось 206 домов терпимости, однако, к началу ХХ века их количество сократилось до 32.
Но эта статистика вовсе не означает, что проституцией перестали заниматься. Дело в том, что в силу ряда причин, многие падшие женщины перешли на индивидуальную работу. Для этого им нужно было зарегистрироваться и снять подходящую для этих занятий комнату. Часто такие женщины находили себе сообщников в лице извозчиков, подвозивших после попоек в ресторанах «готовых» клиентов.
Не редко, для того, чтобы скрыть свой род занятий, проститутки работали нелегально без регистрации («Желтого билета») под прикрытием сутенеров, которых в то время называли «котами».
Кто занимался проституцией
Чаще всего проституцией занимались необразованные и ничего не умеющие девушки из крестьянского и мещанского сословия. Возле вокзалов и заводских проходных постоянно дежурили вербовщики, занимавшиеся отбором девушек, которые отчаялись найти работу. Иногда для того, чтобы заставить крестьянок заниматься проституцией, им приходилось прибегать к обману и разного рода уловкам.
Документально зафиксирован случай, когда в полицейский участок привезли на медицинское освидетельствование для публичного дома девственницу, даже не подозревавшую о том, чем ей предстоит заниматься.
Была и другая возможность легко оказаться в публичном доме. Девушку-горничную мог совратить барин, швею – фабричный мастер. После этого несчастную вышвыривали на улицу. Обесчещенную девушку подбирала с улицы опрятная женщина средних лет, ведь ей была нужна именно такая симпатичная служанка. Затем кандидатку немного прикармливали, приводили в порядок и только после этого объясняли суть будущей легкой работы. Намыкавшись по улицам, устав от нищеты, как правило, девушки соглашались. Причем, большая часть из них считала удачей попасть в официальный бордель, ведь не нужно было работать до изнеможения за гроши.
Но подобным ремеслом занимались не только крестьянки. По данным статистики конца XIX века в дома терпимости попадало до 1% женщин из состоятельных семей, 15% — из семей среднего достатка, а львиная доля в 84% из низших слоев населения. В прошлом эти женщины занимались швейным делом, работали на фабриках, были домашней прислугой. Причем, 23% из них попали в публичные дома, не достигнув 16 лет.
Проститутки серебряного века
В бесправной женщине, занимавшейся продажей своего тела, прогрессивные представители русской общественности видели в первую очередь униженную и оскорбленною жертву. Именно поэтому тема падшей женщины нашла свое отражение в произведениях Достоевского, Куприна, Чехова, Толстого, Андреева и многих других. Причем, как литераторы, так и читатели конца ХІХ — начала ХХ века подобно своим вымышленным героям пытались спасти таких женщин, вырвать их из порочного круга, вернув к нормальной жизни.
Нередко состоятельные романтично настроенные мужчины женились на проститутках. Например, тот самый лейтенант Петр Шмидт, который поднял восстание на крейсере «Очаков» в 1905 году, был женат на проститутке. Вторая жена Некрасова некоторое время дарила свою любовь всем желающим в заведении под названием «Под ключом».
Есть мемуарные воспоминания о том, что Белый и Ходасевич иногда кормили уличных проституток в ресторанах, а в одном из дневниковых воспоминаний Горького рассказывается о прототипе знаменитой блоковской «Незнакомки», падшей женщине, заснувшей у Блока на коленях и о том, как берег ее сон поэт.
Но в деле продажной любви у проституток было достаточно много конкуренток. В первую очередь это были содержанки, которые вращались в высших слоях общества. Последовательницы греческих гетер были не так прекрасно образованы, как их прародительницы, но вполне были способны поддержать любую беседу, и вели вполне светскую жизнь. Вставали поздно, по Невскому проспекту разъезжали в дорогих экипажах, демонстрируя шикарные наряды. Заезжие из Франции, Германии или Италии «камелии» заполняли те улицы, на которых было запрещено работать «бланковым».
Были очаровательные швеи, модистки, работницы кондитерских, цветочницы, которые промышляли этим ремеслом время от времени в «качестве дополнительного заработка».
Отдельную конкуренцию «бланковым» составляли хористки и танцовщицы увеселительных заведений, солистки столь популярных в те времена цыганских ансамблей. В аристократических кругах считалось особым шиком иметь на содержании цыганку. Причем, такую девушку было заполучить не так-то просто, нужно было получить на это согласие всего ансамбля.
Хористка и танцовщица – это было не только название профессий, но и обозначало определенную репутацию. Девушки с хозяином увеселительного заведения заключали контракты, предусматривающие ужин и общение с клиентом после выступления. Именно по этой причине в таких театрах как знаменитый «Буфф» появились отдельные ложи и уединенные кабинеты.
Октябрьская Революция в деле проституции должна была бы поставить жирную точку, искоренив ее как класс. Но, как оказалось, секс в Советском Союзе был. Но это уже совсем другая история. А выводы, как всегда, делайте сами.
Оставить комментарий