Наверняка каждый из нас слышал о том, что события Отечественной войны 1812-го года нашли своё отражение во многих культурных памятниках — литературных произведениях, картинах или архитектуре. Легко может назвать как пример общеизвестное стихотворение «Бородино» М. И. Лермонтова.
Однако, когда кто-нибудь просит привести примеры картин или архитектурных памятников, я растеряюсь, не зная, что сказать. Из-за этого я сильно заинтересовалась изучением влияния войны на русскую культуру.
История строительства памятника
Наиболее ярким петербургским памятником, посвящённым победе над Наполеоном, являются Нарвские триумфальные ворота, построенные в 1814-ом году всего за один месяц возле Обводного канала. Автором проекта был Джакомо Кваренги, который также воспользовался умелыми руками скульптора И. Т. Теребенева для скульптурного оформления своей идеи.
Ворота были построены для того, чтобы вернувшиеся из заграничных походов ради освобождения Европы из-под узурпаторской власти Наполеона Бонапарта и окончательного его разгрома русские воины могли с торжеством вернуться на родину, пройдя сквозь них.
Однако построенное им сооружение, будучи деревянным и ненадёжным, угрожало обвалиться в любой момент и становилось опасным. Поэтому генерал-губернатор северной столицы М. А. Милорадович, который принимал непосредственное участие в событиях Отечественной войны, предложил императору Николаю I реконструировать их «из мрамора, гранита и меди».
Его предложение было одобрено, и к югу от прежнего места, на берегу Таракановки, в 1827 (15-ую годовщину Бородинского сражения) начинает возводиться доживший до нас архитектурный шедевр.
Чтобы создать реконструированные ворота, был приглашён один из основоположников русского ампира, архитектор В. П. Стасов.
Дж. Кваренги не смог увидеть крах своего деревянного детища — он скончался в 1817-ом году. Однако В. П. Стасов, создавая новые триумфальные ворота, сохранил замысел своего предшественника и не стал сильно изменять саму её конструкцию. Он лишь изменил их ширину, чтобы больше людей могли проходить сквозь них, и поменял некоторые из декораций.
Такова предыстория самого здания. Но интереснее всего то, что внутри ворот в двух десятках метров над землёй находится музейная композиция, чья тема и содержание меняются каждый год, но имеют прямое или непосредственное отношение к Отечественной войне.
Экспозиция И. А. Крылова
В то время, когда этот музей посетила я в декабре 2019 года, её центральной темой был Иван Андреевич Крылов и связь его произведений с событиями войны.
Читая басни этого публициста, скорее всего, смысл его произведений будет не так сильно ясен нам, как его современникам. Казалось бы, что известнейший баснописец либо просто создает произведения про животных для детей, либо использует сатиру, чтобы осмеять общественные пороки, но это не совсем так. Большое количество басен было прямой или косвенной отсылкой к происходящему между Францией и Россией.
В 2019 году исполнилось 250 лет со дня рождения этого баснописца. Его басни расходились огромными тиражами. Объяснял причину такой популярности автор тем, что его произведения читают детям. Современная аудитория воспринимает их лишь в качестве нравоучительных историй.
Однако немногие знают, что из всех 136 басен, созданных Крыловым, 8 отражали события Отечественной войны и Заграничных походов Русской армии в 1812-1814 годах.
Эта серия — уникальная характеристика полугодовой войны с общественной точки зрения.
Баснописец создаёт образ мирового покорителя, универсальный для всей истории человеческого рода. Такому образу «корсиканского чудовища» — Наполеона Бонапарта — Иван Андреевич противопоставил идеального полководца — Кутузова, Старого лиса Севера, ставшего иконой борьбы против непобедимого завоевателя.
Басня «Раздел» и разобщённость русских войск в пространстве и выборе верной тактики.
Самой первой из цикла «военных» басен И. А. Крылова является «Раздел». Она была допущена цензурой до печати 16 августа 1812 года, но напечатана будет почти год спустя. Цензурное разрешение позволяло открыто распространять произведение в списках и читать на публике.
Летом 1812 года всеобщей заботой стала начавшаяся война. Перед силой Великой армии, ведомой Наполеоном, Россия могла не устоять. К моменту вторжения русские войска были рассредоточены на пространстве почти в тысячу вёрст.
Не меньшей проблемой был и разброд в высшей сфере армейского начальства насчёт того, какой способ действий следует избрать в противостоянии Наполеону. Баснописец рассказал поучительную притчу о купцах, которые в горящем дому никак не поделят барыши.
Но умы россиян занимал совсем другой раздел. Две группировки генералитета не из корысти, а ради спасения отечества сцепились в гибельном споре, отстаивая каждая свою победную стратегию. Под кафтанами купцов крыловского «Раздела» публика ясно видела генеральские мундиры. Иван Андреевич на свой лад комментировал острую проблему текущего момента.
Басня «Волк на псарне», где Волком выступает Наполеон, а Ловчим — Кутузов.
Поводом к написанию «Волк на псарне» послужил визит в Тарутинский лагерь к М. И. Кутузову генерал-адъютанта Наполеона графа Лористона с письмом, в котором Наполеон безуспешно пытается вести с Александром I переговоры о мире.
Дошедшие до Петербурга вести о попытках Наполеона заключить мир прибавляли уверенности в успешном окончании войны и внушали понятное злорадство ввиду готовности французов «просить пардону».
На такой показательный ход дел Крылов и отзывается басней «Волк на псарне». Это одна из басен, где актуальный смысл для современников был практически не затенён аллегорическим маскарадом.
Переписав набело, автор отдаёт её Катерине Ильиничне Кутузовой, жене полководца. Та пересылает мужу. В самый разгар борьбы с далеко ещё не очевидным исходом крыловская рукопись обещает победу седовласому басенному Кутузову. Этот листок с уверенным прогнозом оказался в руках живого Кутузова.
Существует расхожая легенда, что когда Михаил Илларионович читал басню, где он сам же реализован под именем Ловчего, на словах «Ты сер, а я, приятель, сед», полководец приподнял над головой фуражку, обнажив свои почтенные седины.
Басня «Обоз», посвящённая спору о правильности тактики Кутузова
Приказ Кутузова оставить Москву без боя всей стране представлялся позорным и малодушным. Его спасительный смысл был доступен немногим.
Басня подводит итог яростному спору, расколовшему общественное мнение не только в армии, но и в стране. Тактика Кутузова подверглась самому злобному порицанию в тот момент, когда проигрыш Наполеона стал очевидным.
В необходимости лихим натиском уничтожить захватчиков были убеждены все русские военачальники, кроме Кутузова. Генеральскую фронду возглавлял начальник главного штаба генерал Л. Л. Беннигсен. Он вновь, как и в войне 1807 года, рассчитывал возглавить русскую армию, требовалось лишь убедить в этом императора. Его самым активным ходатаем стал английский генерал Роберт Томас Вильсон.
Дело заключалось в том, что Кутузов откровенно выразил свой взгляд на политическое будущее Европы в случае полного крушения наполеоновской Франции. Как человек, стратегически мысливший также и в вопросах глобальной политики, он думал о поддержании европейского равновесия, выгодного для России и нежелательного для Англии.
Как полководец, Михаил Илларионович полагал своей целью победу России в войне против Наполеона, его изгнание из российских пределов, но он не считал нужным таскать каштаны из огня для британского союзника. Поэтому Вильсон, разделяя неудовольствие русских генералов «медлительностью» полководца, имел к нему собственные претензии и интриговал в пользу Беннигсена.
В середине ноября Крылов безоговорочно поддерживает Кутузова в его тактике стратегического отступления, которая блестяще оправдала себя — «Наполеон бежит зайцем, придя тигром».
Мудрая, победная сдержанность русского полководца противопоставлена честолюбивому желанию оппонентов отличиться во что бы то ни стало. Басня предостерегает руководимых гибельным самомнением и порой безответственных в своём геройстве соотечественников.
Басня «Ворона и курица» рассказывает об отдаче Москвы французам
В седьмом номере журнала «Сын Отечества» (где появилась басня «Обоз»), вышедшем в середине ноября, напечатана заметка о том, что французы в занятой ими Москве отстреливают ворон, варят из них суп и нахваливают его. Это было правдой, так как русские перед передачей города не оставили ни припасов, ни фуража. Среди армии захватчиков начинается голод и мародёрство.
Старинная русская пословица «попал как кур во щи» быстро перетекает в новую популярную фразу «попал, как ворона во французский суп».
В конце ноября в свет выходит восьмой номер журнала, где была напечатана басня «Ворона» (цензурное разрешение от 22 ноября), позднее названная «Ворона и курица».
Крылов очень последователен в своём отношении к М. И. Кутузову. 2 сентября армия Наполеона вошла в Москву и покинула её 7 октября.
- В начале октября, когда Наполеон сидел в Кремле, читатели «Волка на псарне» видели, что баснописец не сомневается в успехе Кутузова и его намерении «снять шкуру» с Наполеона.
- В середине октября, в «Обозе» он безоговорочно поддерживает полководца в его «скифской» тактике борьбы с французами.
- В конце ноября, в «Вороне и курице», Крылов совершенно точно утверждает, что отданная врагу Москва стала той сетью, которую мудрый стратег Кутузов расставил Наполеону и в которую тот попался на свою погибель.
Возможно, басня была написана в момент явного торжества Михаила Илларионовича над его хулителями ради того, чтобы высказать напрямик в первых строках басни эту мысль. Она звучала откровенным упрёком не только недальновидному Александру, но и злостно несправедливому «общему мнению».
Басня «Щука и кот», где роль Щуки отводится образу неудачливого адмирала
Относительно повода к написанию некоторых басен не возникает никаких сомнений. Очевидной представляется и подоплёка басни «Щука и кот». В ней осмеивается неудача адмирала Чичагова и его армии, на которых возлагалась задача задержать французов, когда Наполеон отступал из России через реку Березину. Адмирал не сразу осознал, что через реку переправилось около шестидесяти тысяч человек, по большей части — гражданские и небоеспособные ошмётки французской армии.
Опоздание Чичагова вызывает бурю негодования в русском сообществе. Иван Андреевич Крылов в своём произведении сравнивает ловящую мышей Щуку с моряком, командующем войском на суше.
Следует сказать, что план российского командования отрезать путь французской армии не был реализован потому, что промедление допустил корпус П. Х. Витгенштейна. Но ответственность всё равно в результате легла только на П, В. Чичагова, который в одиночку противостоял французской, рвущейся к свободе армии и не смог помешать её переправе через Березину.
Кутузов коварно обвёл вокруг пальца Наполеона. Если бы тот знал, что ему будут противостоять только Витгенштейн и Чичагов, французы бы разгромили Витгенштейна и ударили на Чичагова. Только угроза появления «наступающего на пятки» Кутузова с основными силами Русской армии заставила Наполеона действовать торопливо.
Цель, заданная Михаилом Илларионовичем, была достигнута, а его главная армия не потеряла ни одного человека. Полководцу незачем было гнаться за Наполеоном — он ограничился видимостью погони.
Кутузов изгнал французов, но, разумеется, он знал, что поимки Наполеона страстно желает и вся Россия и Европа. «Оскорблённое отечество» жаждало отмщения за сожжённую Москву. Перед царём и публикой он изображал твёрдое намерение изловить Наполеона, но тот в итоге ушёл.
Надо было объяснить как это случилось. Самое удобное объяснение лежало на поверхности. Если ради спасения отечества нужно было пожертвовать Москвой, то ради мирового величия России казалось непредосудительным поступиться репутацией адмирала Чичагова. И на роль виновника рокового упущения он и был назначен, вопреки несомненным фактам.
Крылов и тут согласен с Кутузовым, что Наполеона вообще не надо ловить пусть с ним разбираются соседи-европейцы. Басня завершает картину восприятия военных событий, созданную Крыловым в трёх предыдущих баснях, посвящённых Кутузову.
Басня написана не для того, чтобы посмеяться над «земноводным генералом». В этой неочевидной ситуации роль Чичагова — оттенить величие Михаила Илларионовича.
Перед нами легенда о неумелом вояке, в котором современники готовы были видеть достоверный портрет оболганного адмирала. И если бы не басня, о его роли в военных действиях на Березине вряд ли бы кто вспоминал. А так благодаря «чёрному пиару», современники почти единодушно заподозрили адмирала в измене.
В феврале 1813 года он был уволен с должности, и вскоре, оскорблённый до глубины души, навсегда покинул Россию и уехал в Европу.
Басня «Конь и всадник» рассказывает о гибельных последствиях либеральной политики
18 марта (по старому стилю) 1814 года — день сдачи Парижа союзным войскам — стал последним днём эпохи, начавшейся штурмом Бастилии 14 июля 1789 года. Взрыв безудержной революции четверть века сотрясал Европу чередой войн и переворотов.
Написанная не позднее мая 1814 года и опубликованная весной 1816-го, басня «Конь и всадник» на первый взгляд всего лишь вариация на тему сбывшегося пророчества о гибельных последствиях революционного своеволия, «безумной воли».
Однако первые читатели басни разглядели не только некролог Великой французской революции (14 июля 1789 — 9 ноября 1799). Они усмотрели отклик на оказавшиеся весьма актуальными для заметной части молодого поколения русских дворян либеральные стремления, ставшие наследием революции.
Если бы в басне автор пересказал ставшие за два десятилетия достаточно банальными соображения о гибельности анархической и необузданной свободы, он не был бы Крыловым, баснописцем, шифрующем своё мнение о резонансных событиях под аллегорическими образами животных. Эта басня стала откликом на совпавший с прогнозом финал грандиозной исторической эпохи. Но для современников куда важнее была проекция событий прошлого на туманное будущее.
Фигура всадника крыловской басни отсылает читателя к истории нерешительного и слабого монарха Людовика XVI. Но тот же Всадник — очевидный намёк на Александра I в 1813-1814 годах. Преследуя наиболее важные для него в тот момент внешнеполитические цели, царь не просчитал последствия своей либеральной внутренней политики.
По словам Гнедича, «убеждаясь очевидностями», Крылов соглашался, что «существующий порядок соединён с большим злом», но при этом утверждал, что «другой порядок невозможен».
Басня «Чиж и ёж» воспевает хвалу «императору Европы»
Летом 1814 года император Александр I возвращался в Петербург триумфатором.
При дворе готовился грандиозный праздник, однако царь счёл нужным умерить верноподданнический восторг и продемонстрировать своё пренебрежение тривиальными почестями. В газете был опубликован высочайший рескрипт (благодарственное письмо) на имя Главнокомандующего в Санкт-Петербурге генерала С. К. Вязмитинова. Встреча была не помпезной, но, разумеется, торжественной.
Выражением всеобщего энтузиазма по поводу добытого ценой десятков тысяч жизней первенствующего положения России в мире стал, помимо всего прочего, поток поэтических восторгов в адрес царя, которого молва в эти дни нарекла «императором Европы».
В этот поток входил и Крылов, который также воспевает ему хвалу в небольшой басне «Чиж и ёж», первая публикация которой состоялась в «Чтении в Беседе любителей русского слова», 1815 год.
Эту басню автор прочитал Марии Фёдоровне за месяц до возвращения императора в Петербург. Можно полагать, что он написал её, имея в виду главным образом одну читательницу. Очевидно, что поднесённая вдовствующей императрице басня была очередным ироническим жестом беспощадного шутника Крылова.
Басня «Собачья дружба», отражавшая конфликты европейских монархов на Венском конгрессе
Эта басня была написана в конце 1814 года, как и две предыдущие, и служила фоном для вальяжной фигуры императора Александра.
Роль главного дирижёра мирового политического оркестра оказалась вакантной после отречения Наполеона. Русский император, как освободитель Европы, занял эту вакансию. Русский царь желал быть гарантом тишины и спокойствия народов и хотел приняться за преобразования мирового порядка при полном молчании боевых труб.
Конгресс европейских монархов открылся в австрийской столице 1 октября 1814 года. Русский император по-прежнему претендовал на роль императора Европы — бескорыстного, великодушного и всеми любимого.
В Вене Александр рассчитывал встретить тот же восторженный приём, что и в Париже, но за минувшие года многое изменилось. Воодушевление, объединявшее союзников в борьбе с общим врагом, исчезло, коль исчез общий враг.
Порыв благодарности иссяк, на первый план вышли противоречивые, порою злобные притязания множества монархов, вознамерившихся отстаивать национальные, а значит, в первую очередь, собственные династические интересы. Они играли на противоречиях недавних своих союзников, по возможности усиливая собственное влияние в Европе, и всячески стремились уменьшить мировое влияние России.
О разногласиях на Венском конгрессе писали даже в газетах. Разумеется, такая ситуация не смогла пройти мимо внимания баснописца Крылова, пристально следившего за мировыми событиями. Несомненно он был детально осведомлён о том, что происходило в Вене, где Александру I пришлось вступить в нешуточные разногласия не только с недавними товарищами, но и с побеждёнными французами.
Как тут не вспомнить мудрое предвидение Кутузова относительно вредных последствий для России совершенного устранения Наполеона Бонапарта из европейской политики. Примечательно, что сравнение нравов высокого собрания с собачьей сварой приходило на ум и самим участникам Венского конгресса.
Басня «Собачья дружба» заключала цикл «военных» басен Ивана Андреевича Крылова.
В первой, связанной с эпопеей 1812 года, басне «Раздел» завуалированно шла речь о русских генералах, не поделивших лавры будущих победителей.
В последней — о европейских монархах, принявшихся делить распавшуюся наполеоновскую империю.
В отклике на итог грандиозных усилий союзного и прежде всего российского воинства вполне проявила себя ирония баснописца по поводу своекорыстия мелочных властителей Европы, не способных встать вровень с историческими событиями мирового масштаба, в которые они оказались вовлечены волею судьбы.
Мария Филиппова, 15.12.2019
eeq7wj
b9qs5q
jaeymz